Склероз рассеянный по жизни ширвиндта. Склероз, рассеянный по жизни — Александр Ширвиндт. Предисловие к книге «Склероз, рассеянный по жизни»

Отзывы о книге:

Достоинства: Всё. Комментарий: Ох. и люблю я слог Ширвиндта! Как здорово он пишет! Ироничен до восторга.

Дудина Надежда 0

Достоинства: Шикарная книга Комментарий: Дарила родителям, они в восторге! Отличная книга- необыкновенное сочетание юмора, жизни, правды и доброты! Очень много цитат и уже крылатых выражений у нас в жизни))))

Купил и не жалею!!! Прекрасный слог,куча иронии,юмора,комических перепетий, хватило бы ни на одно либретто...Одним словом Легенда, а самое главное ЖИВАЯ ЛЕГЕНДА! На работе дал почитать нашему корпоратиному балагуру, он так в нее впился,что в итоге выписал себе экземпляр книги. После, я еще экземпляр выписал и подарил на день рождения шефу, теперь слышу иногда в разговоре ширвиндтовские нотки,или цитату из книги. Браво,Александр Анатольевич!!!

Васильев Сергей 0

А еще не читать тем, кто не может отличить пиздодуйство (по Ширвиндту - открытость, искеренность, оголтелая широта и родной язык) от распиздяйства. Хотя лично я считаю, что именно совокупность этих замечательных качеств и составляет сущность той самой русской души, которую никаким местом не понять. Как только человек начинает "расти над собой", искореняя в себе распиздяйство, в нем автоматически начинает уменьшаться пиздодуйство. И дальше у него одна дорога - за бугор, потому что он перестает понимать окружающую реальность. Вот Депардье к нам переехал, так как оба качества в нем через край! Я не утверждаю, что это хорошо. Это просто факт. Ширвиндт - оптимист, при том, что он совершенно адекватно воспринимает невыносимость советского бытия. Жизнь-то наша идет сегодня и сейчас, и жить надо в кайф. Я получала ни с чем не сравнимое наслаждение, когда читала книгу: тонко, с юмором и самоиронией описаны события его жизни, которые являются и событиями моей жизни. Просто не знаю, что еще сказать о прочитанном. Больше половины моей жизни был актуален призыв "Книга - лучший подарок!". Причем любая. Потому что никаких не было. В этом смысле данное издание весом в чистых два кило с прекрасными архивными фотографиями, напечатанное на мелованной бумаге - лучший подарок! А кому не нравится - ею можно и пришибить.

По окончании училища он был принят в труппу Театра им. Ленинского Комсомола (ныне Театр Ленком), где играл в спектаклях "Первая Конная" Всеволода Вишневского, "До свидания, мальчики!" Бориса Балтера, "Святая Иоанна" Бернарда Шоу, "Чайка" Антона Чехова, "Мольер" Михаила Булгакова, "Каждому свое" Самуила Алешина, "104 страницы про любовь" и "Снимается кино" Эдварда Радзинского и других.

В 1968 году Александр Ширвиндт перешел в Московский драматический театр на Малой Бронной, где прослужил два года. В Театре на Малой Бронной сыграл в спектаклях "Счастливые дни несчастливого человека" Алексея Арбузова, "Ромео и Джульетта" Уильяма Шекспира и др.

С 1970 года и по настоящее время Александр Ширвиндт работает в Московском театре сатиры. В декабре 2000 года он был назначен художественным руководителем театра.

В Московском театре сатиры он сыграл более 30 ролей. Первой ролью Александра Ширвиндта в театре стал граф Альмавива в знаменитой постановке Валентина Плучека "Безумный день, или Женитьба Фигаро" Бомарше (1970).

Среди других спектаклей - "Обыкновенное чудо" Евгения Шварца, "Ревизор" Николая Гоголя, "Клоп" Владимира Маяковского, "Горе от ума" Александра Грибоедова, "Трехгрошовая опера" Бертольда Брехта, "Счастливцев - Несчастливцев" Григория Горина, "Привет от Цюрупы" Фазиля Искандера, "Андрюша" Аркадия Арканова и Александра Ширвиндта, "Орнифль" Жана Ануя и другие.

Александр Ширвиндт как режиссер и инсценировщик работал над спектаклями "Проснись и пой!" (совместная постановка с Марком Захаровым), "Маленькие комедии большого дома" (совместная постановка с Андреем Мироновым), "Нам - 50!" (в соавторстве с Григорием Гориным, совместная постановка с Маргаритой Микаэлян), "Недоросль", "Ее Превосходительство", "Концерт для театра с оркестром" (в соавторстве с Григорием Гориным), "Молчи, грусть, молчи…" (инсценировщик и постановщик), "Страсти Черноморья", "БЕНЕФИС. Спартак (Мишулин) - Зритель (сборная)", "Андрюша" (в соавторстве с Аркадием Аркановым), "Слишком женатый таксист", "Женщины без границ", "Швейк, или Гимн идиотизму" и другими.

Особое место в творчестве Ширвиндта занимает эстрада. В 1960-е годы Ширвиндт в компании со своими молодыми и старшими коллегами организовал "капустную" группу, которая устраивала знаменитые "капустники" в Доме актера. Также он принимал участие в организации и проведении юбилейных вечеров Ростислава Плятта, Леонида Утесова.

Александр Ширвиндт - автор и режиссёр-постановщик юбилейных вечеров актёров Театра сатиры Татьяны Пельтцер, Георгия Тусузова, Валентина Плучека, Георгия Менглета, Ольги Аросевой, а также вечеров, посвященных 60-, 70- и 75-летию Московского театра сатиры.

Программа 60-летия театра впоследствии легла в основу идущего на сцене обозрения "Молчи, грусть, молчи…".

На эстраде Ширвиндт выступает в нескольких амплуа: как режиссер, конферансье, автор и исполнитель. Им придуман знаменитый дуэт - Авдотья Никитична (Борис Владимиров) и Вероника Маврикиевна (Вадим Тонков). Он также работал с Тарапунькой и Штепселем, Мировым и Новицким, Львом Шимеловым, Владимиром Винокуром др. Александр Ширвиндт писал монологи для многих артистов (Веры Марецкой, Михаила Пуговкина, Всеволода Санаева и др.), которые затем в их исполнении звучали с эстрады. Много лет он сам выступает на эстраде, большой популярностью пользуется его дуэт с Михаилом Державиным.

В кино Александр Ширвиндт снимается с 1956 года ("Она вас любит"). Среди его киноработ - роли в фильмах "Приходите завтра" (1963),

"Еще раз про любовь" (1968), "Ирония судьбы, или С легким паром!" (1975), "Небесные ласточки" (1976), "Трое в лодке, не считая собаки" (1979), "Мнимый больной" (1980), "Зимний вечер в Гаграх" (1985), "Самая обаятельная и привлекательная" (1985), "Миллион в брачной корзине" (1986), "Забытая мелодия для флейты" (1987), "Бабник" (1990), "Привет, дуралеи!" (1996). В 2007 году снялся в фильме "Ирония судьбы. Продолжение".

Ширвиндт вел циклы передач на телевидении "Семь нас и джаз", "Терем-теремок"; "Театральные встречи" из Дома актера - телепрограммы о Михаиле Жарове, Леониде Утёсове, Никите Богословском.

С 1958 года по настоящее время Александр Ширвиндт преподает мастерство актера в Театральном училище им. Б.В. Щукина, с 1995 года - профессор.

Книга воспоминаний" (2006), "Проходные дворы биографии" (2013).

Александр Ширвиндт - народный артист России, член Союза театральных деятелей, член Союза кинематографистов, действительный член Российской киноакадемии, сопредседатель Московского английского клуба.

Он награжден орденом Дружбы народов (1994), орденом "За заслуги перед Отечеством" II (2009) и IV степеней (2004), Почетным знаком "Общественное признание" (1998), имеет ряд театральных наград, в том числе премию "Хрустальная Турандот" (2009), лауреат национальной премии "Россиянин года" в номинации "Звезда России" (2005).

Александр Ширвиндт женат, его супруга Наталья Белоусова - архитектор. Сын Михаил - актер, режиссер, телеведущий.

Люди актерской профессии чуть ли не каждый день (не говоря уже о праздниках) появляются в наших домах. Скажите мне, без кого из актеров вы не представляете себе Восьмое марта, 23 февраля или Новый год, и я скажу вам, что вы за человек. Наверное...
Но дело даже в том, что в какой-то очень далекой "актерской" вселенной, в которой существует народная слава, любовь и призвание, эти люди, которых мы называем "звезды", они занимают свое место по праву. По тому праву, которое мы даем им сами - тем, например, что требуем от них иногда гораздо большего, чем от себя самих. Либо же тем - что радуемся или веселимся вместе с ними за столом от случая к случаю. Либо просто забываем, что они такие же простые смертные, как мы. И их работу в этом плане переоценить трудно.
Но я, как человек далекий от мира искусства, не хочу и не могу говорить о нем, хотя многое из своего отношения к знаменитостям в целом и к актерам в частности, считаю показательным. Возьмем, например, Ширвиндта. Ширвиндт - он... Ну...
В тот, 2014-ый, год он отметил свой восьмидесятый юбилей, в связи с которым по "телевизору" было показано несколько фильмов с его участием, а также представлена передача, где он рассказывал о себе, своей жизни, представ перед зрителями в роли директора одного из ведущих театров страны, отца и любящего деда, заядлого рыбака, а также еще много кого. Также к этому юбилею была приурочен выход его книги - "Склероз рассеянный по жизни". Кстати, очень хорошее название ("главно редкое "). Я увидела здесь игру слов. Слов, которые для нас, простых обывателей, в смысле, может быть, ничего и не значат, а для него - насущный хлеб и все такое. Но вернемся к Ширвиндту.
Ширвиндт - он....
Мне не очень-то интересно про чужую жизнь читать и про жизнь Ширвиндта в частности. Но она идет вкупе с маэстро. А маэстро - гений шутки и антрепризы, кроме того, что я почему-то очень хорошо понимаю тех, кому и правда может быть интересна такая книга, в которой перечисляются вехи. Мне же достаточно того, что я вижу по телевизору. Хотя... Положа руку на сердце, сейчас понимаю, что не стремлюсь читать подобные книги, потому что эти люди всегда будут образованней и наглей меня. Они могу говорить со мной непонятным мне языком, могут вспоминать незнакомых мне людей, цитировать классиков, ругать Родину в конце-концов. Но ко всему этому ведь надо быть готовыми, да? Однако вот: не задумываясь, взяла на праздники почитать именно такую книгу, которая угрожала стать именно такой - "трудной". Если бы автор ни стал смешить меня с первых же строк - это я сейчас понимаю. Это было как приглашение, после которого я метафорически улетела. Кроме того, я почему-то знала, чего ждать. По многолетнему знакомству с маэстро по "Иронии судьбы" хотя бы; а также потому, что за те несколько месяцев, которые прошли с момента её публикации, мне то тут, то там в сети попадались выдержки из неё. Но "Ирония судьбы" все-таки важнее, это да.
Особенно запомнилась история про батарею - как выражение дружбы, товарищества, бесшабашной молодости, шутки, всего-всего.
Но не могу пропустить еще один момент - который, конечно, нельзя рассматривать отдельно от той же "батареи", но уж простите. Я пытаюсь закруглиться. В конце этой книги, на самых последних её страницах (которые я перелистывала уже как человек, которому по-хорошему ударило в голову качественным коньяком), я несколько ослабила свое внимание, и тут мой взгляд зацепился за слово "ненависть"; и это был как взрыв, уж можете мне поверить. Очень неожиданно. Потому что до этого все было более-менее гладко, а тут:

Накопление всеядности приводит к паническому раздражению, а тут и до ненависти – рукой подать.

Я себя ненавижу! Ненавижу необходимость любить окружающих, ненавижу все время делать то, что ненавижу, ненавижу людей, делающих то, что я ненавижу, предметом творческого вожделения.

Ненавижу ненависть к тому, что вообще никакой эмоции не заслуживает.

Потом этот мастер слова и знаменитый юморист все же как-то вырулил обратно на мирный лад, но не в этом суть. Мне кажется я поняла, почему он заканчивал свою книгу и этим тоже . Потому что из нас двоих - мастер слова он, и когда вот так вот "ударяет", это не просто так.
Ширвиндт - он старый.
Он никому уже ничего не должен; и этот сборник воспоминаний, побасенок, фотографий, он издает ни для кого-то, а для себя. Потому что, повторюсь - он никому уже ничего не должен. Но он уже очень и очень немолод. Поэтому даже если вы и не собираетесь читать эту его книгу - не знаю, как сказать - просто полюбите его чуточку больше. Вот прямо с этого момента. Вот для меня главное заявление этой книги. Потому что, наверное, этот дядька все еще очень болеет за свое дело, а его дело - радовать нас во всей нашей огромной массе, что ни говори... Но не это главное. Просто полюбите его и всем будет хорошо. Правда будет!

Да! Наступил, наверно, срок -

Пора поддаться искушенью

И жизни подвести итог,

Чтоб не заигрывать с забвеньем.

Неизвестный поэт

(Неизвестно, поэт ли?

Известно, что не поэт. Стишок мой)

Старческие мысли приходят во время бессонницы, поэтому одеяло здесь не попытка афоризма, а натуральное покрытие. Надо успеть добежать до листа бумаги. Если маршрут через туалет – пиши пропало. То есть пропало то, что хотел написать.

Физическое состояние организма провоцирует осмысление. Осмысление тяготеет к формулировкам. Формулировки начинают попахивать мыслью или, в крайнем случае, мудростью. Мудрость смахивает на индивидуальность. Утром понимаешь, что вся эта старческая трусость уже имеет многовековую подоплеку и продиктована всяческими гениями. Тупик!

Годы идут… Все чаще обращаются разные СМИ с требованиями личных воспоминаний об ушедших ровесниках. Постепенно становишься комментарием к книге чужих жизней и судеб, а память слабеет, эпизоды путаются, ибо старость – это не когда забываешь, а когда забываешь, где записал, чтобы не забыть.

Вот, например, предыдущую мысль я записал в одной из трех своих книг, вышедших ранее. И забыл. Сейчас прочитал – будто в первый раз. Чего желаю и тем, кто их тоже читал.

Склероз пришел как прозрение.

…Как часто мы якобы философски произносим разные слова, не вдумываясь в суть глупости: «Время разбрасывать камни, время собирать камни». Это что такое? Ну, разбросал ты по молодой силе все камни – и как их на старости лет собирать, если нагнуться – проблема, не говоря уж о разогнуться, да еще с булыжником в руке.

Но раз это хрестоматийная истина, то я тоже хочу собрать разбросанные по жизни камни, чтобы все самое дорогое не валялось где ни попадя, а было в одной куче; чтобы не томиться во времени и пространстве, склеротически застревая в пробках воспоминаний при попытке переезда от одной вехи к другой.

И это, оказывается, я уже писал. Правда, с тех пор проехал еще несколько вех. И есть что вспомнить. Вернее, есть что забыть.

Как-то меня спросили: «Что, на ваш взгляд, не стоит включать в книгу воспоминаний?» Ответил: «Все, если боишься разоблачений».

Мемуаристика вытесняет с книжных полок Свифта, Гоголя и Козьму Пруткова, а множество графоманов придумывают документальные небылицы.

В Театре сатиры была режиссер Маргарита Микаэлян. Как-то на заседании художественного совета она поднялась и сказала: «Мне много лет, я давно работаю в театре. Слушаю я сейчас это обсуждение и думаю: ну сколько можно? И я решила – с сегодняшнего дня не врать». Плучек говорит: «Мара, поздно».

Не надо впадать в соблазн написать монументальное произведение в рамках мемуарных стереотипов под скромнейшим названием «Я о себе», «Сам обо мне», «Они обо мне» и, на худой, самоуничижительный конец: «Я о них»…

Сегодня дежурные блюда бытия выдают за порционные – отсюда дешевое меню биографии и изжога в финале.

Однажды я вывел формулу, что я такое: рожденный в СССР, доживающий при социализме с капиталистическим лицом (или наоборот).

Я думаю, что клонирование придумал Гоголь в «Женитьбе»: «Если бы губы Никанора Ивановича да приставить к носу Ивана Кузьмича…» Так вот, если бы это – сюда, а это – сюда, – так, к сожалению, не получается. С клонированием собственной биографии не складывается.

За 80 лет не случалось всерьез отчаиваться – только делаю вид. Это сохранило шевелюру, гладкую кожу морды лица и инфантилизм старого мудака.

Однажды я наткнулся, кажется, у Ромена Гари (он же Эмиль Ажар) – иногда мучительно хочется блеснуть начитанностью, – на фразу: «Он достиг возраста, когда у человека уже окончательное лицо». Всё! Перспективы роста и перевоплощения уже больше нет – надо смириться и дожить с этой физиономией.

Цифра 80 – неприятная. Когда ее произносишь, еще как-то проскакивает. А когда нарисована на бумаге, хочется ее заклеить. Недавно поймал себя на мысли, что стал обращать внимание на годы жизни известных людей. Читаешь: умер в 38, 45, 48 лет… – и одолевает грусть. Но порой смотришь: иной прожил 92 года. Гора с плеч. Поэтому у меня сейчас настольная книга – календарь Дома кино, который каждый месяц рассылается членам Союза кинематографистов. На первой странице – рубрика «Поздравляем юбиляров». Возле женских фамилий стоят прочерки, а около мужских – круглые даты. Но начиная с 80-ти пишут и некруглые – на всякий случай, потому что надежды на поздравление со следующей круглой датой мало. И вот этот календарик – мое утешение. Правда, иногда попадаются фамилии совсем незнакомые – какой-то бутафор, второй режиссер, четвертый пиротехник, пятый ассистент… Зато цифры какие: 86, 93, 99! Ихтиозавры надежды.

У больших писателей принято подводить итоги, иметь полное собрание сочинений. А когда сочинений за жизнь всего три, то можно их собрать вместе, что-то дописать, и получится «многотомный» труд на 300 страниц.

Меня всегда удивляло, почему биографии и автобиографии пишутся от рождения и дальше, а не наоборот. Ведь очевидно, что человек ярче и доскональнее может обрисовать именно сегодняшнюю свою незамысловатую жизнь, а уж потом, постепенно, вместе с затухающей памятью опускаться в глубь своего житейского срока.

Включаю задний ход.

Конклав сегодняшних худруков театров по возрасту приближается к Ватикану.

Помню один из съездов Союза театральных деятелей несколько лет назад. У нас ностальгия по съездам. Этот проводился в каком-то зеленом зале мэрии. «Включите первый микрофон…», «Включите второй микрофон…». Я сидел, слушал, слушал, закемарил, просыпаюсь, и у меня возникает ощущение, что я в бильярдной: огромное зеленое сукно и бильярдные шары, только много-много. Это лысины. И Александр Александрович Калягин, сидящий в президиуме, – тоже мощный бильярдный шар. (Хотя, конечно, это счастье, что есть люди такого актерского уровня, которые при этом хотят быть главными начальниками.)

Очень много лет неожиданно настало. В секунду почему-то. Был на рыбалке – привезли друзья. Друзья тоже не самые свежие, но все-таки лет десять-пятнадцать разницы. Там сход вниз к озеру. Они туда-сюда, а я туда ссыпался, а назад не могу подняться.

По прямой чешу, как стайер, а со ступеньками уже проблема. Коленки.

С возрастом в человеке все концентрируется – все параметры ума и сердца. Но есть еще и физиология, она к 80 годам довлеет над всеми параметрами. Когда тебе ни сесть, ни встать, тогда все подчиняется этому, и «физика» начинает диктовать. Когда встал, а коленка не разгибается, то становишься и скупым, и злым, и жадным. Причем одновременно. А если коленка чудом разогнулась, то все готов отдать, ничего не пожалеть.

Впервые я понял значение выражения «слаб в коленках» лет двадцать назад – оказывается, это когда они, во-первых, болят, во-вторых, плохо сгибаются и, в-третьих, стали слабыми. Обращался к двум знакомым светилам по коленкам – оба дали диаметрально противоположные рекомендации, и решил донашивать коленки в таком виде, как есть, ибо новые мне не по карману.

Лечусь специальным согревающим гелем для суставов, который покупаю в ветеринарной аптеке. Друзья-наездники посоветовали. Вот инструкция по применению: «Намазывать от колена до копыта. После процедуры рекомендуется накрыть лошадь попоной. Желательно воздержаться от работ на мягком грунте». Мажу! Потрясающий эффект! При этом отказываюсь от мягкого грунта. Принципиально. Соглашаюсь лишь на твердое покрытие. Как теннисисты. Один любит хард, второй – траву. Так и я теперь.

Склероз, рассеянный по жизни Александр Ширвиндт

(Пока оценок нет)

Название: Склероз, рассеянный по жизни

О книге «Склероз, рассеянный по жизни» Александр Ширвиндт

Всеми любимый актер театра и кино, режиссер, сценарист и телеведущий Александр Ширвиндт написал мемуары. Книга под названием «Склероз, рассеянный по жизни» повествует о жизни и творческом пути этой яркой и талантливой личности.

Заслуженный и народный артист СССР, награжденный множеством орденов и медалей, профессор и преподаватель Высшего театрального училища имени Щукина, этот человек известен каждому читателю в первую очередь как актер. Сегодня мы узнаем о нем, как о писателе.

«Склероз, рассеянный по жизни» — книга, написанная не из-за гордости и тщеславия. Автор хочет закрепить свой след, оставленный на культурном поприще Родины. Он отлично понимает, что оставленное после него наследие еще долго будет служить на благо обществу, а значит – нужно по максимуму раскрыться перед людьми. Без утайки.

Отметим, что много лет назад Александр Ширвиндт уже издавал мемуары «Былое без дум». Теперь спустя время, накопив еще больше опыта и пережив разные события, автор пишет по-новому. Всем известно, что с чувством юмора у него проблем нет, как и с великолепным слогом, потому читать новые мемуары еще увлекательней.

«Склероз, рассеянный по жизни» — самые яркие воспоминания из жизни талантливого человека. Воспоминания автора тесно связаны с другими творческими личностями, такими как Михаил Державин, Андрей Миронов и прочие. Многих из них уже нет. Они предстают перед читателями в новом свете. Не голубые экраны и театральные сцены, а слова друга расскажут о народных кумирах много интересного.

Поклонники Александра Ширвиндта будут в восторге от этого произведения. «Склероз, рассеянный по жизни» — отличный образец мемуаров, которые интересно читать. Его истории приносят радость и смех. Человек, который стремится жить и видит в каждом моменте позитив не может не оставить след в душе. Он заражает энергией и позитивом. А еще делится мудростью прожитых лет.

Что ни страница – приключение. Не выдуманное. Реальная история из жизни артиста. Сколько их было! Гастроли, командировки, курьезные случаи на сцене, посиделки с друзьями, такими же «сумасшедшими», как и он сам, их смешные розыгрыши и «подставы», взаимоотношения с семьей и родными – все это и немного больше вы найдете в книге воспоминаний от любимого артиста.

На нашем сайте о книгах сайт вы можете скачать бесплатно без регистрации или читать онлайн книгу «Склероз, рассеянный по жизни» Александр Ширвиндт в форматах epub, fb2, txt, rtf, pdf для iPad, iPhone, Android и Kindle. Книга подарит вам массу приятных моментов и истинное удовольствие от чтения. Купить полную версию вы можете у нашего партнера. Также, у нас вы найдете последние новости из литературного мира, узнаете биографию любимых авторов. Для начинающих писателей имеется отдельный раздел с полезными советами и рекомендациями, интересными статьями, благодаря которым вы сами сможете попробовать свои силы в литературном мастерстве.

Цитаты из книги «Склероз, рассеянный по жизни» Александр Ширвиндт

Любая вера – марксистская, православная или иудейская – с одной стороны, создает какие-то внутренние ограничения, а с другой – дает какую-то целенаправленность развитию организма. Самое главное: молодой особи она дает этакий поджатый хвост. Нельзя жить безбоязненно. Нельзя ничего не бояться с точки зрения космического – там непонятно что. И нельзя не бояться, когда переходишь улицу. А сейчас никто ничего не боится.

Если сдуру начнешь осмысливать прожитое, конечно, танцевать надо от некролога. Веселенький танец – эдакий dance macabre.

Мое поколение имело четкое представление о том, что человечество делится на положительных и отрицательных героев. Положительные – молчаливы, непьющи и любят Родину в любом ее качестве на данный момент. Отрицательные пьют, меняют женщин и сомневаются в качестве Родины.

Так, например, рассуждая об опасности грядущего, она вздыхала: «Чтоб в нашу безответную посмертность пытливо не проник Виталий Вульф».

Венецию в чистом виде воздвигли на плешке за гаражами «Мосфильма» – Венецию настоящую, с каналами и дворцами. В общем, мы и ахнуть не успели, как уже плыли в гондоле в сторону Ленинского проспекта.

С этими благодарными потомками тоже какое-то пижонство и литературщина.
Во-первых, потомки никого не благодарят, а в основном поносят и презирают. Во-вторых, если уж потомки выборочно набрасываются на какую-нибудь предыдущую фигуру с благодарностью и почтением, то делается это так оголтело и безвкусно, что хочется тихого забвения.

Сам автор говорит, что писал книгу не с тем, чтобы показать себя весьма значительной персоной, не с тщеславной целью, хотя в некой мере это присутствует. Больше всего он хотел, чтобы людям запомнилось его творчество, которое ещё долго будет полезно многим. Он хотел на страницах книги передать целую эпоху и сохранить память о ней в сердцах людей.

Актёр с юмором вспоминает происходившее с ним, много шутит. Перед нами предстаёт не тот человек, которого мы привыкли видеть с экрана телевизора, а живой и настоящий Ширвиндт, который любил, дружил, помогал. Читая книгу, мы сможем увидеть других известных актёров, многих из которых уже нет в живых. И опять же посмотрим на них с другой стороны. В их отношениях было много интересного, необычного, были шутки и подколы. Глазами актёра можно увидеть важные события, происходившие в театральном мире. Все его воспоминания наполнены теплом. Книга написана лёгким языком и оставляет приятное впечатление.

На нашем сайте вы можете скачать книгу "Склероз, рассеянный по жизни" Александр Ширвиндт бесплатно и без регистрации в формате fb2, rtf, epub, pdf, txt, читать книгу онлайн или купить книгу в интернет-магазине.